Этому престижному водноспортивному форуму предшествовала пресс-конференция, участие в которой приняли исполнительный директор FINA Корнел Маркулеску, руководители Москомспорта, президент Всероссийской федерации плавания (ВФП) Владимир Сальников, главные звёзды турнира и лидеры нынешнего Кубка россиянин Владимир Морозов и Катинка Хоссшу из Венгрии, завоевавшая в Рио-2016 три золотых короны, а также многократные победители и призёры чемпионатом мира, Европы и Олимпийских Игр Чад лё Кло (ЮАР), Жанетт Оттесен (Дания) и Станислав Донец (Россия).

Лидер российского сборной по плаванию «русская торпеда» Владимир Морозов, находящийся сейчас в потрясающей спортивной форме и установивший уже два рекорда мира на предыдущих этапах Кубка мира-2016 в Шартре (Франция) и в Берлине (Германия), заявил представителям прессы, что на родной московской воде постарается проплыть ещё быстрее.

Со своей стороны, неутомимая водная стахановка Катинка Хоссшу поведала журналистам, что за последние несколько недель она, как обычно, приняла участие в целом ряде соревнований, включая Олимпиаду в Рио и этапы Кубка мира, где она регулярно побеждала на самых разных дистанциях, и её это очень нравится. При этом «железная» мадьярка добавила: «Впереди еще важный турнир — чемпионат мира по водным видам спорта в родном Будапеште, и я к нему готовлюсь. А в Москве я уже в пятый раз, мне всегда нравится выступать в бассейне, который имеет такую большую историю, где всегда царит особая атмосфера и на трибунах там много детей!»

Напомним, что Катинка Хоссшу была победительницей Кубка мира FINA в общем зачёте среди женщин в 2014 и 2015 годах. Среди мужчин в прошлом году первенствовал Камерон ван дер Бург из ЮАР, который также будет стартовать в «Олимпийском» в этот уикенд.

Торжественное открытие московского этапа Кубка мира-2016 FINA по плаванию состоится 3 сентября в 17-30, финальные старты начнутся в 18-00. После окончания вечерней части соревнований (ориентировочное время 20-00) первого дня соревнований в рамках зрительской программы ВФП состоится автограф-сессия с датчанкой Жанетт Оттесен  и южноафриканским пловцом Чадом лё Кло.

4 сентября в тоже время будет проведена автограф-сессия с лидерами Кубка мира-2016 Катинкой Хоссшу и Владимиром Морозовым, а также многократным чемпионом и рекордсменом России, Европы и мира Станиславом Донцом.

Текст: Серж Водез/Фото: Сергей Киврин, FINA

Чемпионка мира и бронзовый призёр Олимпиады-2012 Юлия Ефимова в марте текущего года была отстранена FINA от соревнований в связи с положительной допинг-пробой на мельдоний. В середине апреля Всемирное антидопинговое агентство (WADA) опубликовало данные промежуточного исследования по запрещенному с 1 января 2016 года препарату.

Так, содержание мельдония менее одного микрограмма на миллилитр в допинг-пробе спортсмена, сданной до 1 марта 2016 года, является допустимым. Одной из тех, кто теперь может избежать дисквалификации за употребление запрещённого препарата как раз и является Ефимова.

«С удовольствием могу подтвердить информацию о том, что временное отстранение с Юлии снято, — заявил ТАСС главный тренер российской сборной команды по плаванию Сергей Колмогоров — Она может теперь полноценно тренироваться в любой части мира, в том числе и в университете Лос-Анджелеса под руководством  своего тренера Дэвида Сало».

Со своей стороны, Президент Всероссийской федерации плавания (ВФП) Владимир Сальников сообщил ТАСС, что FINA приняла решение не проводить назначенные на 30 мая слушания по делу 24-летней россиянки, а сразу перенаправить все документы в Спортивный арбитражный суд в Лозанне (CAS). Дата слушаний по делу Ефимовой в CAS пока не определена.

Текст: Серж Водес/Фото: ТАСС

В ходе беседы двух спортивных руководителей были обсуждены вопросы усиления борьбы с допингом в плавании, а также перспективы дальнейшего сотрудничества двух организаций и проведения крупнейших международных соревнований FINA в России.

Корнел Маркулеску высоко оценил вклад России в развитие водных видов спорта, отметив её как страну, которая зарекомендовала себя в качестве надежного партнера и организатора крупней спортивных форумов самого высокого статуса, как, например, недавний успешный чемпионат мира-2015 FINA в Казани.

В ближайшем будущем, сказал г-н Маркулеску, Россия может принять ещё ряд турниров под эгидой возглавляемой им организации. Что касается переноса одного из этапов Кубка мира по плаванию из Москвы в Казань, то это решение остается за руководством ВФП.

Также были обсуждены перспективы снятия временной дисквалификации с лидера российского плавания Юлии Ефимовой из-за истории с «мельдонием» в контексте недавних дополнительных пояснений Всемирной анти-допинговой ассоциации (WADA), смягчающих «вину» спортсменки и ряда других известных российских атлетов.

Ранее Корнел Маркулеску заывил, что рекомендации этой специализированной международной инстанции всегда принималось к сведению руководством FINA. Однако, согласно внутренней процедуре, вопрос о снятии дисквалификации с Ефимовой в настоящее время находится на рассмотрении специального анти-допингового комитета его организации.

Напомним, чтобы многократная чемпионка и рекордсменка мира Юлия Ефимова сможет выступить на Олимпиаде в Рио лишь в том случае, если её дисквалификация будет снята до 3 июля текущего года, крайнего срока регистрации спортсменов на Игры-2016.

Текст: Серж Водес/Фото: Russiasport.ru, R Sport

Отсутствие в этом сезоне официальных стартов в «полтиннике» у Владимира Морозова, Дарьи Устиновой,  Виталины Симоновой, Яны Мартыновой, а также скромные 50,74 на стометровке вольным стилем у Александра Сухорукова стали причиной для ВФП не включать этих известных мастеров отечественного плавания в официальный список допущенных к первенству России атлетов.

В документе федерации указывается, что к участию в чемпионате, который состоится в московском бассейне «Олимпийский» 16-23 апреля, допускаются только те российские пловцы (а их насчиталось 601), которые «попали в топ-40 текущего мирового рейтинга с результатами, показанными в период с 1-го января по 8-е марта 2016 года».

Нельзя не отметить, что Морозов является лучшим российским кролистом последних лет, входившим в четвёрку лучших в мире на стометровке по итогам прошлого года, как и Дарья Устинова на 200 м на спине. Симонова была на восьмой позиции в мировом рейтинге на дистанции 200 м брассом, а Сухоруков считался незаменимым и надежным, как скала, участником всех российских эстафет вольным стилем.

ВФП в своем пресс-релизе всё же делает небольшие, но весьма значимые, комментарии к заветному списку счастливчиков, допущенных к олимпийскому отбору. Прежде всего, речь идёт об «индульгенции» пропустившим начало соревновательного сезона больным или травмированным атлетам, а также о таком пассаже, что «…окончательный список пловцов будет утверждён исполнительным комитетом федерации».

При этом президент ВФП Владимир Сальников никак не прокомментировал ситуацию с отсутствием в списке многократной чемпионки России, красы и гордости спортивного Татарстана Яны Мартыновой, уличённой в сентябре прошлого года в употреблении запрещенного препарата Остарина.

Со своей стороны, Дмитрий Волков, он же Mr. Swimy, олимпийский призёр, многократный чемпион и рекордсмен Европы и мира, главный редактор журнала «Плавание» в своем комментарии сайту Swimillustrated заявил, что «все лучшие российские пловцы имеют право принять участие в чемпионате страны или в любом другом отборочном турнире в надежде попасть на Олимпиаду, что всегда являлось и является заветной мечтой любого атлета.»

Текст: Серж Водес/Фото: Р-Спорт

Итак, 1980 год, разгар холодной войны. Госдеп США инициирует со стороны американского и ряда других национальных Олимпийских комитетов Запада из-за ввода советских войск в Афганистан годом ранее. Осенью 1983 на Дальнем Востоке ПВО страны сбивает южнокорейский гражданский лайнер «Боинг-747». Советские СМИ обвиняют Запад в провокациях и шпионской деятельности, а президент США Рональд Рейган называет СССР «Империей зла».

Противостояние двух держав, кажется, достигло своего апогея. Но ведь и в 1952 году, сразу после Корейской войны, и в 1960-е годы в разгар Карибского, а затем и прочих кризисов идея бойкота Олимпиад никогда не находила поддержки ни в Советском союзе, ни в США. Почему же сейчас руководители страны решили ответить на американский бойкот Игр-80 столь радикальным ответным образом?

Среди прочих версий имеет место быть и спортивно-аппаратная трактовка событий тех дней. По словам Виталия Смирнова, многолетнего президента НОК СССР и члена МОК, в той весьма напряженной обстановке свою неблаговидную роль сыграл тогдашний председатель Спорткомитета страны Марат Грамов. В начале 1984 года делегация этого ведомства посетила США и ознакомилась на месте с олимпийскими объектами. Выбрали корпус для сборной в Олимпийской деревне, обговорили условия проживания и питания там наших спортсменов. И всё, вроде бы, шло по  плану подготовки к главным стартам четырёхлетия. Однако летним играм-84 предшествовали зимние игры в Сараево, которые мы проиграли восточным немцам из ГДР. А это было по тем временам провал!

На Грамове лица не было, ведь он прекрасно понимал, что, второе подряд поражение на Олимпиаде (а в Лос-Анджелесе первое место в медальном зачёте нам не светило), да ещё (о, ужас!) американцам, будет стоить ему кресла руководителя советского спорта. Тревогу чиновника разделяли и в ЦК КПСС. Когда появилась записка за подписью члена Политбюро ЦК Андрея Громыко и многолетнего министра иностранных дел страны, прозванного на Западе «Мистер Нет», о невозможности участия команды СССР в Олимпиаде-84, она была единодушно поддержана в самых высоких и более низких инстанциях.

В советской прессе тотчас же поднялась истерия по поводу опасностей, ожидающих наших атлетов и спортсменов из других социалистических стран на Играх в Америке. И по указке сверху, понурив головы, руководители советского спорта в конференц-зале НОК СССР голосуют за отказ от участия в Олимпиаде в Лос-Анджелесе. Вслед за «Большим братом» подобного рода мероприятия прошли в большинстве стран «народной демократии». Тут же началась подготовка к альтернативным соревнованиям под сомнительным названием «Дружба». Виталий Смирнов вспоминает, с какой ненавистью на него смотрели спортсмены из «дружеской» ГДР, когда он награждал их теми медалями…

Вспоминает 4-кратный Олимпийский чемпион и 2-кратный победитель турнира «Дружба-84» Владимир Сальников.

Личное дело:

Владимир Сальников родился в Ленинграде (СССР) 21 мая 1960 года. 4-кратный Олимпийский чемпион, многократный чемпион мира, Европы и Советского Союза. Неоднократно устанавливал рекорды мира, Европы и СССР на дистанциях 400, 800 и 1500 м вольным стилем. Воспитанник плавательного клуба «Экран» (Ленинград). Заслуженный мастер спорта. Тренер: Игорь Михайлович Кошкин. С февраля 2010 года — президент Российской федерации плавания.

— Эту отвратительную весть я узнал на сборах у восточных немцев в Линдофмарке. Новость была убийственной! Это, как опустить стоп-кран скоростного экспресса. Первая мысль – бросить спорт. В тот год я обладал всеми мировыми рекордами на средних и длинных дистанциях кролем. За спиной была тяжелейшая тренировочная работа. И вот вместо Олимпиады нам предлагают какую-то «Дружбу» в Москве. Пусть даже со всеми её наградами и премиальными олимпийского уровня, но разве это может быть адекватной заменой Олимпиады-84?

Тем летом по рукам ходило какое-то воззвание от имени, якобы, советских спортсменов касательно их нежелания участвовать в Олимпиаде в США. Я категорически отказался подписывать это подмётную бумагу. Меня до Игр в Сеуле удержало лишь то, что результаты пловцов в Лос-Анджелесе были ниже моих, однако моя олимпийская копилка не пополнилась законным золотом. Поэтому, мы с Мариной (супруга Сальникова и его личный тренер в 1985-88 гг. – прим. Ред.) решили пахать ещё четыре года, чтобы всем доказать, что я действительно сильнейший!

Так оно и было, но потом. А в те дни руководители Спорткомитета ездили по тренировочным базам сборников и объявляли им о проведении «Дружбы-84», особо подчёркивая, что на кону звания заслуженных мастеров спорта, премиальные в особо крупном размере, машины, квартиры вне очереди, почёт и большие красивые медали. Игры в Лос-Анджелесе прошли в июле 84-го, а этот «эрзац» турнир — сразу же после их окончания, в августе.

Двукратный победитель «Дружбы-84» в плавании брассом Дмитрий Волков рассказывает, что на сборах на озеро Круглое после отбоя к нему в номер прибежал кто-то из товарищей по сборной команде и сказал, что тренеры в актовом зале смотрят по «видику» тайком привезённую из Америки кассету с олимпийскими заплывами. На цыпочках ребята в полном составе прокрадись фойе перед залом и приоткрытую дверную щель с тоской тихо-тихо подглядывали за уплывающей от них Олимпиадой…

Но результаты пловцов на «Дружбе-84» были на высоте. Так, рекорд мира чемпиона турнира на 200 м на спине Сергея Заболотного намного превышал победное время Олимпийского чемпиона-84 американца Рика Кэйри. Сильнейшей брассисткой мирового сезона с рекордом планеты на 100 м стала немка из ГДР Сильвия Гераш, а её подруга по команде Инна Клебер подняла на «Дружбе-84» мировую планку на дистанции 100 м на спине. Ещё два мировым рекорда восточные немки установили в комбинированной эстафете 4х100 м и 4х100 м в/с. Новыми рекордами Европы отметились советские пловцы: Татьяна Кудрявцева на 100 м дельфином, ребята в кролевой и комбинированной эстафетах 4х100 м.

Трижды свой День Победы праздновали на «Дружбе-84» Сергей Смирягин и Алексей Марковский, дважды Владимир Сальников, Дмитрий Волков, Робертас Жулпа, Владимир Шеметов, Сергей Заболотнов, Александр Пригода, Сергей Курбатов. Чемпионами «Дружбы-84» стали также Сергей Красюк, Геннадий Пригода, Лариса Белоконь, Татьяна Курникова и восходящая звезда отечественного плавания Елена Дендерберова.

После соревнований, как вспоминают победителя того турнира, в квартире Владимира Сальникова на Проспекте Мира все гуляли до утра. А через неделю всех участников «Дружбы-84» ждал сказочный по тем советским временам подарок: круиз на белоснежном лайнере по Чёрному морю по маршруту Сухуми – Варна – Одесса, кайф…

После того сезона многие «дружбинцы» оставили большой спорт. Правда, были и такие атлеты, кто участвовал и побеждал и на следующих Олимпиадах, но это уже совсем другая история и другие «настоящие»медали. Кстати, бойкот Игр-84 был последним в новейшей Олимпийской истории. Вскоре после Лос-Анджелеса МОК ужесточил санкции против возможных «отказников», введя, так называемую, «нулевую терпимость». Теперь стране, объявляющей бойкот Олимпийским играм, угрожает немедленная дисквалификация. И пока эта угроза действует…

Статья из журнала «Плавание» №9 (2011). Текст: Наиль Забаров/Фото: РИА Новости и из архива Mr. Swimy

Личное дело:

Владимир Сальников родился в Ленинграде (СССР) 1 мая 1960 года, выпускник плавательного клуба «Экран» (Ленинград). 4-кратный Олимпийский чемпион, многократный чемпион мира, Европы и Советского Союза, неоднократно устанавливал рекорды мира, Европы и СССР на дистанциях 1500 м, 800 м и 400 м вольным стилем.  Заслуженный мастер спорта. Тренер: Игорь Михайлович Кошкин. С февраля 2010 года — президент Российской федерации плавания. 

Как это было на московской Олимпиаде-80 

«За год до Игр-80 мы сменили место базовой подготовки. В 1979 году вступил в строй новый бассейн Харькове. С лёгкой руки Кошкина этот объект стал называться аббревиатурой из трёх первых букв слов Экран, Харьков, Олимпиада – «ЭХО». Впервые в стране для пловцов была организована практически идеальная модель полного тренировочного цикла, учитывающего, как тренировочные, так и восстановительные задачи. В это же время появилась ещё одна база подготовки атлетов на озере Круглое (под Москвой). Сборная команда была произвольно разбита на две дружины, и они незамедлительно начали конкурировать между собой. Под стать условиям были и нагрузки, до сих пор чувствую уважение к самому себе за то, что смог всё это вынести. В тот год мы попробовали и трёхразовые тренировки на воде в речке Цахе (г. Цахкадзор, Армения). Замечательным было то, что после них, засыпая, мне снилось, что я плыву, да ещё замкнутому кругу. Затем выезжали на сборы в Австрию, Штаты, причем, в Америку дважды – Мишн Вьехо к Марку Шуберту, тренировались с ребятами Джека Нельсона в бассейне Форта Лодердейль. Подъёмы в 4-45 утра раздвинули наше представление о своих возможностях.

Как-то раз на детских соревнованиях я сгорел. Дотла. Меня лихорадило, волновался страшно, представляя, ка всё это будет? В итоге, ухудшил тогда свой личный результат секунд на сорок! Уже потом я подумал, что так нервничать? Тот урок сработал. Я стал учиться гасить своё волнение. Перед Олимпиадой в Москве и в ходе соревнований я работал с психологом сборной команды, стараясь снизить своё напряжение специальными упражнениями, которые он мне предлагал.

Когда в 1975 году Кошкин говорил нам, что мы будем готовиться к Олимпийским играм, не то чтобы победить там, само участие в них мы не могли себе представить. Накануне Игр-80 ситуация была уже совершенно другой, и чтобы не разрушить себя, я постоянно занимался аутогенной тренировкой…

После победы на чемпионате мира-78 на дистанции 400 м в/с, я все же не считал эту дисциплину своей коронкой, только как какое-то дополнение к основной — 1500 м в/с. Вот почему, став Олимпийским чемпионом на 400 м, я почти ничего не ощутил, всё прошло без супер эмоций. А вот Феся (Сергей Фесенко) окрылил всю команду, став чемпионом Игр в первый день плавательных соревнований, победив на дистанции 200 м баттерфляем. Что касается меня, то я совершенно спокойно готовился к финалу на полторашке. Но неожиданно ко мне подошёл Кошкин и строго сказал: «Поплывешь в эстафете 4х200 м!» Я ему ответил: «Игорь Михайлович, я не могу…» В ответ он жёстко произнёс: «Рядовой, встать в строй!»

Я знал, что эстафетный квартет весьма долго готовился к этому старту, и то, что меня в него ввели в самый последний момент, означало, что в этой четвёрке не всё идёт гладко. Подчинившись грубой  силе моего тренера, я неплохо проплыл свой этап финальном заплыве, что позволило нам ещё больше оторваться от серебряных медалистов. После этого всю Олимпиаду ко мне ежедневно подходили десятки людей и с одним и тем же вопросом: «Ну что, Володя, побьёшь рекорд мира на 1500 м?» И реально раздражало. Пришлось полностью уйти в себя, забаррикадироваться, взять в руки детективный роман и полностью погрузиться в виртуальный мир. Ночь перед решающим финалом спал плохо, при этом, нельзя сказать, что что-то меня беспокоило и вызывало тревогу. Утром, чтобы не терять чувство воды, я немного поплавал. Теперь передо мной был лишь финал на 1500 м в/с. Ещё два советских спортсмена стартовали в нём вместе со мной, Эдуард Петров и Алексей Чаев. Последний был моим спарринг партнёром и показал себя настоящим зверем во время совместных тренировок. Он постоянно заводил меня и даже обгонял меня на нескольких прикидках.

Наступил вечер главного для меня дня Олимпиады-80. После разминки надел на себя все теплые вещи, сходил на сеанс аутотренинга и легкий расслабляющий массаж. Но в тренировочном костюме, так как моя кожа была вся уже стёсана бритвой «Нева», и любо прикосновение к ней вызывало неприятные ощущения. Последние минуты перед стартом отвлекал себя книгой. В кол-руме никто друг на друга не смотрел, как будто любой визуальный контакт с соперником мог решить судьбу заплыва.

Перекинулись привычными фразами о нагрузке – была такая мода заведомо принижать свои собственные кондиции. И вот уже рев трибун, и все мы застыли в ожидании сигнала стартёра. Обошлось без фальстарта. Первая сотня получилась за 58 секунд. И потом, как адмиральский хронометр, каждая – ровно по минуте. Где-то после восьмой-десятой стометровкой у меня случился небольшой сбой, я стал смотреть на боковое табло и ориентироваться на бегущее там время. Начала наваливаться усталость, я почувствовал, а с победой всё в порядке, но рекорд мира мог уйти, и я пошёл на трюк. Я внушил себе, что дистанция сегодня не полторы тысячи метров, а всего лишь тысяча четыреста метров, и начал заранее финишировать. Перед предпоследним поворотом сам себя разбудил и развернулся на последнюю сотню. По ощущениям к рукам и ногам, как будто, прицепили железнодорожные шпалы. После неудачного поворота на заключительный полтинник всем телом ощущал вибрацию ревущих трибун, осознав, что там происходит что-то невообразимое, ещё раз мобилизовался и понёсся к финишу. Коснулся бортика, с трудом поднял руки, пытаясь улыбнуться, получилось что-то вроде оскала. Ждал эйфории, но она запаздывала, чувствовал только усталость и облегчение. Сразу увидел Вайца (Сергей Михайлович Вайцеховский, старший тренер сборной СССР с 1979 по 1983) и нашу команду на трибунах – там все неиствовали. Есть золото Олимпиады и новый мировой рекорд – 14.58,27!!!

Среди тысяч писем в мой адрес в основном это были поздравления, а кто-то  просил прислать… кроссовки. С моим адресом разбирались не все. В одном послании было написано просто так: Москва, Владимиру Сальникову. Странно, но это письмо дошло.

Затем начался новый сезон, и очень сложно было найти мотивацию продолжать работать, но когда после первой тренировки я почувствовал, будто меня переехал паровоз, дурные мысли улетучились, и я начал подготовку к Олимпиаде в Лос-Анжелесе. Но это уже совсем другая история…»

Статья из журнала «Плавание» №3 (2010)/Фото из архива Mr. Swimy

ЛИЧНОЕ ДЕЛО

Владимир Владимирович СЕЛЬКОВ родился 1 апреля (это не шутка!) 1971 г. в городе Березники Пермского края СССР. Многократный чемпион СССР и России, двукратный обладатель Кубка мира, чемпион Европы 1993–1995 гг., чемпион мира 1994 г., серебряный призер Олимпийских игр 1992–1996 гг., заслуженный мастер спорта. Выступал за клуб ЦСКА (Волгоград). Тренеры: Анатолий Жучков и Наталья Троцевич.

В ЭТОМ ГОРОДЕ ЖИЗНЬ СЛОВНО ОСТАНОВИЛАСЬ

Кто-то скажет: «Что за бред он несет, этого не может быть! Человек на это не способен!». Но сейчас точно знаю: то, что всплывает в  памяти, знаете, как слайды, это правда – лицо матери: она смотрит на меня и улыбается, а я совсем маленький, еще не хожу, тяну к ней свои ручки, видимо, мне тогда и года не было. Березники, улица Юбилейная, 95–75. Город моего детства. Квартира в доме, в котором я вырос. Там, во дворе, по-прежнему все тот же ужасный асфальт. Понимаете? Не такой же, а тот же самый. И дом панельный, пятиэтажный. Чтобы залатать старость, лет двадцать назад его выкрасили чем-то зеленым. По ядовитому цвету, а когда-то по булочной «Колобок», что напротив овощного, райончик моего обитания всегда можно было найти. Владимир Иванович, отец, погиб на  шахте за  месяц до  моего рождения. Завалило породой. Вместе с  другими шахтерами. Я  вырос благодаря усилиям мамы – Ульяны Егоровны. Она настоящая труженица, ей  приходилось очень тяжело. Она, как и отец, всю жизнь отработала на шахте, заслужив за это целый букет профессиональных болезней и жизнь в городе, время в котором, кажется, остановилось. В шесть я  уже занимался фигурным катанием, потом добавился баскетбол. Но как-то очередная травма ноги привела нас с мамой к врачу, и тот предложил занять мою гиперактивность чем-то более щадящим, плаванием, например. Тем более на то имелась реальная возможность – недалеко от  дома был построен новый бассейн. Четыре дорожки, 25 метров воды с названием «Титан». Сейчас, видимо, символизируя несгибаемый характер местного населения, его издевательски переименовали в «Оптимиста». Я заявился туда в  сентябре 1980-го, и  первое, что услышал, было: «Группа уже собрана. Приходите на  следующий год». Не успел я расстроиться, как в бой вступила мама: «Минуточку, как это «на следующий год»? Найдите, пожалуйста, возможность!». Я поддержал: «Дяденька, ну, пожалуйста!» Анатолий Иванович Жучков, так звали тренера на наборе, он у меня первый и единственный, строго посмотрел так и спрашивает: «Плавки есть?». Я кричу: «Есть!» Он интересуется: «А плавать-то умеешь?». Я  молниеносно подтверждаю это радостным киванием головы. Стиль у меня был самобытный – я умел держаться на воде, практикуя летнее купание с корешками в местной речке, но и этого оказалось достаточно, чтобы судьба моя определилась.

СОРЕВНОВАТЬСЯ ПРИШЛОСЬ С БОРОДАТЫМИ АКСЕЛЕРАТАМИ

Первыми мотивациями к занятиям служили похвала тренера и желание доставить радость маме. Она посещала все, даже самые незначительные старты нашей группы и, если я проигрывал, очень переживала и плакала. А если выигрывал – такое тоже бывало – опять-таки плакала, но уже от счастья. Побеждая на местечковых соревнованиях, со временем мне стало казаться, что я уже совсем не плох, и каково же было разочарование, когда, впервые в  жизни отобравшись на всесоюзный турнир имени «Пионерской правды» в Литву, я почувствовал себя там буквально никем! Второе место с конца в заплывах с бородатыми акселератами внушило мне ощущение своего полного ничтожества! Все было бы совсем плохо, если бы не один человек, который что-то разглядел во мне – хилом и не уверенном в себе подростке. Александр Самсонов, старший тренер сборной страны по юношам, уникальный селекционер, он  мог с  первого взгляда увидеть в ребенке талант. Звезды отечественного плавания девяностых – Попов, Панкратов, Корнеев, Куликов и многие другие ребята моего поколения – были замечены и  отобраны для централизованной работы именно этим замечательным специалистом. После соревнований он подходит ко мне и спрашивает ехидно: «Ты откуда такой взялся?». Отвечаю: «Из Березников!» – «Это что за  деревня такая?» Я гордо: «Это не деревня, а город! 200 тысяч населения!». Он тогда со смехом: «200 тысяч? Ну, тогда ладно!». А спустя несколько минут вынес на бортик и подарил Ареновские плавки и очки – то, за что в те времена люди душу закладывали, – и пригласил на просмотровый сбор на знаменитую базу «Озеро Круглое». О, это было круто! И хоть жили мы не в основном корпусе, а на выселках – в пятиэтажке для обслуживающего персонала, ощущение от соприкосновения с Великим не покидало меня ни на минуту. Еще в детстве Жучков внушил нам необходимость вести рабочие дневники. В эту свою рукописную книжечку я и вклеивал фотографии примеров для подражания. Первым ко  мне на  страницы попал легендарный Марк Спитц, он перекочевал туда из какого-то журнала: я тайком вырезал из него фотку – в гостях, пока никто не видел. Вторым был лысый Дункан Гудхью – Олимпионик 80-го, ну, и, конечно, Владимир Сальников – куда же без него. Вскоре к ним присоединились и другие черно-белые корифеи из  журнала «Плавание». Позже на озере Круглом я столкнулся с ними лицом к лицу. Шеметов, Заболотнов, Полянский – эти и другие ребята составляли славу советского и  мирового плавания, я следил за каждым их движением, старался перенимать черты поведения – это была истинная школа.

ПАРЕНЬ, УСТУПИ СТАРШИМ!

Из всех юношеских достижений у  меня только победа в матче СССР – ГДР. Мой возраст был наказан за проступок ребят на год старше: приехав на  первенство Европы, они устроили групповую кражу из  немецких магазинов, соревновались друг с другом, кто больше стырит. Короче, спортивное детство прошло незаметно. И вот в 1988-м неожиданно для всех я становлюсь серебряным призером взрослого чемпионата страны. А ведь то был олимпийский отбор! Приезжаю на озеро Круглое, чтобы готовиться к Играм в Сеуле, но тут меня вызывают к руководству и говорят: «Парень, знаешь, у тебя все еще впереди, уступи старшим!». И, не получив даже заслуженной экипировки, совершенно обескураженный я отчаливаю восвояси. Плавать не хотелось. Не покидало чувство несправедливости. Но  время лечит, и новый сезон я все же начал. Причем в новом для себя месте. Волгоград. Город-герой. Место не только боевой, но и спортивной славы. Помню, стою в душе после первой тренировки и вдруг слышу истошные крики из бассейна. Спрашиваю проходящего мимо паренька: «Что за кипеж?». А он: «Ты что, не знаешь? Это Авдей». Именно тогда я  и познакомился с  будущими звездами российского плавания Денисом Панкратовым и Женей Садовым, а также с их экстравагантным тренером Виктором Борисовичем Авдиенко. До встречи с ними я думал, что это я работаю как вол, но, увидев, как пашут от  звонка до  звонка эти монстры, мне стало легче, я понял: лично моя доля еще не настолько ужасна. 1989-й прошел вполне успешно, зимой я побеждаю на первенстве Союза, а летом подтверждаю этот титул, обогнав и Махмуда (Сергей Заболотнов – Прим. ДВ) и Поляну (Игорь Полянский – Прим. ДВ) на европейском отборе в Кишиневе. Совсем немного мне не хватило в тот год, чтобы опередить итальянца Стефано Баттистелли, ставшего чемпионом Европы. Возможно, именно в тот год я впервые задумался о  скоротечности спортивной карьеры. После триумфального выступления Игоря Полянского на  Олимпиаде в  Корее я  увидел, что могут сделать с человеком время и еда. Всего несколько недель ему хватило, чтобы превратиться из  элитного пловца в человека, своим внешним видом даже отдаленно не напоминающего олимпийского чемпиона. Плюс 25 кило веса, совершенно растренированный, несмотря на честную попытку вернуть былую скорость, 1989-й оказался концом его спортивной карьеры. Мне было больно смотреть, как он мучается на дорожке. Позже уже я сам не давал себе спуску ни на день, даже во время отдыха я остервенело поддерживал себя в форме. Может быть, именно этот фактор – боязнь недоработать, не  набрать нужную мне кондицию – и сыграет со мной злую шутку в 1996-м, когда, будучи сильнейшим в мире, я провалю Игры в Атланте, но это уже другая история.

АВДИЕНКО  ИЗВИНИЛСЯ ЗА ВСЕХ

Глядя на гигантские спины конкурентов, их могучие руки и ноги, я всегда отдавал себе отчет в своих возможностях. Поэтому и  не расстраивался особо, когда уступал им. Такое случилось и в 1990‑м, на Играх Доброй воли в  Сиэтле, и  через полгода в Перте (Австралия). Кстати, ту мою серебряную медаль чемпионата мира кто‑то у меня умыкнул. Взял посмотреть и не вернул. А кто взял, я забыл. Такие дела. Чемпионат Европы в  Афинах за  год до Игр в Испании не принес никаких сюрпризов, победил там новый рекордсмен мира, американец испанского происхождения Мартин Лопес‑Зуберо. Я был сразу за ним. Точно так же распределились первые два места и через год на Олимпиаде в Барселоне. Два года до победы в Риме пронеслись, будто на одной волне. Я поднялся на первую строчку мирового рейтинга и некоторое время был Царем горы. Кубки мира, чемпионат Европы в Шеффилде, да и следующий сезон, несмотря на то, что в природе были и другие сильные спинисты, 200 метров мне удавалось плавать быстрее всех. К «миру» я готовился с командой. Однажды, когда мы были в США, у меня случился конфликт с руководством сборной. Ситуация накалилась настолько, что на заключительный сбор перед отлетом в Италию я не поехал и даже в Риме старался избе‑ гать общения с нашими «главными», чтобы не спалить себя накануне главного старта сезона, да и они ходили мимо. В день, когда я стал чемпионом мира, неподалеку, на своем домашнем стадионе, знаменитая местная футбольная «Рома» выясняла отношения с «Интером» из Милана. Доносившийся 80‑тысячеголосный гул футбольных трибун напоминал о том, что плавание, увы, не самый популярный вид спорта у нас на планете. Жучков обычно не  вмешивался в  мою психологию. В общении мы, как правило, ограничивались сугубо техническими моментами его тренерской помощи. Но груз ответственности, помноженный на  бойкот руководства сборной, не  добавлял уверенности. Меня трясло. Даже после выигранной «предвариловки» я не мог прийти в нужное состояние.

И вот разминка перед финалом. Не помню точно, что сказал тогда Ген Геныч Турецкий, оказавшийся рядом на бортике, но, услышав его слова поддержки, я вдруг почувствовал такой прилив сил, что мне оставалось только выйти на старт и показать всем, кто сегодня в доме хозяин! В колл рум я попал не первым, прячущий глаза Зуберо с остальными уже размахивали там  руками и как‑то нервно шевелились. Мне, почему‑то, стало совершенно очевидно, что эти ребята уже «приплыли». Даже показалось, что я ошибся комнатой, настолько то, что в ней происходило, не трогало меня. Я бросил всем «Гуд лак!» – и, чтобы занять время, начал облизывать очки. Обошлось без фальстарта, я сразу улетел вперед и оставался на этой позиции до финиша. Никогда прежде не чувствовал такого. Я видел других у себя в ногах, удивлялся легкости и боялся прибавить, думал: а хватит ли сил доплыть? Так и страховался до конца. Коснулся бортика, бросил в  сторону взгляд, увидел лицо тренера, услышал голоса ребят с трибуны, расстроился, что остались силы. Через мгновение ко мне подплыл Зуберо, поздравил и сказал, что завязывает плавать, так ему было тяжело.

Я счастливый человек. Столько всего было и, надеюсь, будет еще. А золото мира? Оно никак не  повлияло на  мою жизнь. Деньги, а я получил за победу 2700 американских рублей, но  атмосфера, окружающая меня – нет. Может быть, только в самом начале: сразу после победы ко мне подошел Виктор Борисович Авдиенко и извинился. За себя и за всех, кто не верил в меня. Этот его поступок заставил меня пересмотреть некоторые вещи в  жизни и остаться в Волгограде до Игр в Атланте. Кто знает, может быть, и зря…

Статья из журнала «Плавание» №4 (2014), фото из архива Mr. Swimy

55 лет – это поистине славный и символичный для Сальникова юбилей. Две пятёрки — как два роскошных белых лебедя, скользящих по акватории его выдающейся спортивной жизни.

Первый лебедь – это то время, когда Владимир был многолетним признанным лидером советского и мирового плавания, непревзойденным мастером на средние и длинные дистанции вольным стилем.

Второй лебедь символизирует собой нынешний период жизни и работы Владимира Валерьевича, который, с 2010 года возглавляя отечественное плавание, ведет новое поколение молодых и перспективных российский пловцов, которые когда-то брали с него пример, к славным победам на европейском, мировом и олимпийском уровнях!

Верим, что нынешние звезды российского плавания, такие как Владимир Морозов, Юлия Ефимова, Анастасия Фесикова, Дарья Устинова, Евгений Рылов, Илья Хоменко и другие достойно выступят на предстоящем чемпионате мира по водным видам спорта в Казани и преподнесут своему президенту в подарок увесистую россыпь золотых, серебряных и бронзовых медалей!

Мы же, cо своей стороны, сердечно поздравляем мульти-олимпионика и спортивного руководителя Владимира Валерьевича Сальникова со славной датой и желаем ему чемпионского здоровья, личного счастья, удачи во всех его начинаниях и успешного свершения всего им задуманного во славу российского плавания!!!

Уже за четыре года перед Сеулом я знал, что эти Игры для меня последние. Но до них нужно было еще дожить. После «Дружбы» была взята пауза в полгода, чтобы справиться с травмой плеча и восстановиться психологически. В домашних тренировках помогала Марина (супруга. – Ред.). К этому времени она уже более двух лет была связана с контролем функционального состояния группы И.Кошкина (тренер В. С. – Ред.), поэтому специфика работы со мной для нее была ясна. На минимальных объемах мы дождались весны и на первых сборах в Грузии подключились к бригаде Игоря Михайловича. Жизнь начинала втекать в привычное русло. Чемпионат Союза в Баку, который я выиграл с приличным результатом, казалось, все расставил на свои места.

Сразу после него мы улетели в Цахкадзор. Вот тут-то и началось! Все подопечные моего тренера (а тренировались мы тогда втроем: Семенов, Базанов и я) перенесли очень серьезное отравление. Для Базанова и меня дело дошло до больницы, а Семенов, выдержав и не заболев в Цахе, срезался в Болгарии, на чемпионате Европы, куда я, собственно, уже и не поехал. Как не поехал и на Универсиаду в Японию, выступления на которой первоначально расценивал как основные в 1985-м. Сезон пропал. Еще окончательно не поправившись, встречался с Кошкиным. Его реакция была вообще-то предсказуемой, но для меня убийственной: он, по сути, от меня отказался. Впрочем, пойти на такой шаг Игоря Михайловича могло спровоцировать и приглашение на пост главного тренера сборной СССР – тут уж не до сантиментов. Как говорится: приплыли…

На семейном совете приняли решение: Марина продолжит работать со мной в качестве основного тренера. По таким компонентам, как доверие и стремление к общей цели, она была недосягаема. Мы пошли в сторону от привычных, изнуряющих тренировок. Одновременно учились отслеживать все изменения, происходившие со мной на срочном уровне. Коррективы в объемы и интенсивность вносились прямо по ходу тренировок. Это было интересно, мы делали свою работу так, как до нас ее не делал никто в мире.

Весна 1988-го принесла мне сына и новую, необыкновенную мотивацию. На отборе мне не хватило около секунды до олимпийского норматива. Вопрос об участии в Играх решил контрольный заплыв на 800 в матче СССР – Канада, где я спокойно выплыл из 8 минут. В общем, свершилось, я в Сеуле, в компании финалистов на 1500. Последний день турнира пловцов. Все, можно ставить жирную точку. Предвариловка прошла неплохо, я второй после Цитлински. Огромная работа, проделанная для этого дня, мучительное ожидание, бритье до мяса – все позади. Захожу в колл-рум, чувствую себя терминатором, в полной боевой. Среди основных конкурентов: победитель олимпийского заплыва и рекордсмен мира на 400 Дасслер, американец Цитлински и самый опасный – западный немец Пфайфер. Смотрю им прямо в глаза, а они свои взгляды отводят. Вышли на старт. Все, поехали.

Я знал, что соперники обладают более высокой скоростью, поэтому спокойно дал им немного оторваться вначале. После 600 мы сравнялись и я незаметно, по несколько десятых на сотне, начал уходить вперед. Метров через 500 стали отниматься руки, я по очереди на проносе их расслаблял, кое-как продержался еще не теряя скорости. Боль была страшная, все горело, но я продолжал все и всех контролировать. Отрыв метров 7–8, все вроде бы ясно, но последний поворот за порол, кинул ноги и еле задел ими щит, почти с места развернулся на последний полтинник. Боялся потерять сознание, вспомнил о тех, кто не верил, о том, что должен доказать, доплыть… Зрение, слух, реальность возвращались под рев трибун. Люди орали стоя. Диктор, задыхаясь, комментировал мою победу. Потом все смешалось: поздравления, пожелания, приглашения, награждение, снова поздравления, допинг-контроль и позднее возвращение через олимпийский парк на ужин в деревню. Вхожу в столовую, и вдруг невероятное: все сидящие за столами, несколько сотен человек, начали вставать и, выкрикивая мое имя, приветствовать овациями. Чемпионы и просто спортсмены. Коллеги. Все вокруг. Так не встречали никого и никогда. Не передать чувств, что я тогда испытал. Этот момент стоил всех моих усилий и мук. Еще подумал тогда, если и есть на свете настоящее спортивное счастье, то я его точно испытал!

За год до Игр-80 мы сменили место базовой подготовки. В 79-м в строй был введен новый бассейн в Харькове. С легкой руки Кошкина этот центр стал называться аббревиатурой из трех первых букв слов: Экран, Харьков и Олимпиада – «ЭХО». Впервые в стране для пловцов была организована практически идеальная модель полного тренировочного цикла, решающего как тренировочные, так и восстановительные задачи. В это же время возникла еще одна база подготовки – на озере Круглое. Сборная произвольно разбилась на две команды, и они незамедлительно начали конкурировать между собой. Под стать условиям были и нагрузки, до сих пор чувствую уважение к самому себе за то, что смог все это вынести. В тот год попробовал и трехразовые тренировки на воде в Цахе (г. Цахкадзор, Армения). Замечательным было то, что после них, засыпая, снилось, что плыву, да еще и по замкнутому кругу. Выезжали на сборы в Австрию, Штаты, причем в Америку дважды – в Mишн Вьехо к Марку Шуберту, тренировались с ребятами Джека Нельсона в Форте Лаудердейл. Подъемы в 4.45 утра раздвинули наше представление о своих возможностях.
Как-то раз на детских соревнованиях я сгорел. Дотла. Меня лихорадило, волновался, представлял, как же все-таки это будет? Ухудшил тогда свое личное время секунд на сорок! Уже потом думал: чего так нервничал? Урок сработал, я стал учиться гасить волнение.

Перед Московскими играми и на самих соревнованиях занимался психорегуляцией, старался снимать напряжение специальными упражнениями, работал с психологом сборной Геннадием Дмитриевичем Горбуновым. В 75-м, когда Кошкин говорил нам о том, что мы будем готовиться к Олимпийским играм, я не то что победы, даже участия в них не представлял себе. Накануне Игр-80 ситуация была уже совершенно другой, и, чтобы не разрушаться, использовал практику аутотренинга… Даже после победы на чемпионате мира-78 400 м я не считал своей дистанцией, так, каким-то дополнением к основной. Поэтому, став олимпийским чемпионом, почти ничего не почувствовал, все прошло без суперэмоций. Феся (Сергей Фесенко – чемпион XXII ОИ на 200 м бат. – Прим. ред.) окрылил всю команду, в первый день завоевав «золото». Я спокойно готовился к 1500. Неожиданно ко мне подходит Кошкин и говорит: «Ты поплывешь в эстафете» (4х200 в/с. – Прим. ред.). В эстафете, причем в финале! Я ему: «Игорь Михайлович, я не хочу…» В ответ что-то вроде: рядовой, встаньте в строй! Я знал, эстафетный квартет долго готовился к этому виду, и то, что меня рекрутировали на заплыв, говорило, что в этой четверке не все в порядке. Подчинившись грубой силе сверху, в итоге я показал неплохой результат, который позволил нам еще немного оторваться от серебряных медалистов. Уже во время Игр ко мне раз по десять в день подходили разные люди и спрашивали: «Ну что, рекорд-то побьешь?» – вот это действительно беспокоило. Пришлось уйти в себя, забаррикадироваться, взять в руки детектив и полностью погрузиться в виртуальный мир. В ночь перед финалом спал плохо, но нельзя сказать, что это вызвало тревогу. Чтобы не терять чувства воды, с утра немного поплавал, впереди был финал на 1500. В нем со мной стартовали еще два советских пловца Эдуард Петров и Александр Чаев. Чаев был моим спарринг-партнером – просто зверь на тренировках, постоянно заводил меня, даже обгоняя в некоторых сериях.

Наступил вечер главного дня. После разминки натянул на себя все теплые вещи, сходил на сеанс аутотренинга, затем на легкий встряхивающий массаж. Костюм не снимал, потому что кожа была уже вся стесана бритвой «Нева», и лишнее прикосновение к ней вызывало неприятные ощущения. Последние минуты перед стартом отвлекался книгой. В комнате формирования заплывов никто друг на друга не смотрел, иногда такой визуальный контакт мог решить судьбу заплыва. Перекинулись со своими привычной фразой о непрухе – была такая мода занижать собственную кондицию, и вот уже рев трибун, и мы замерли в ожидании сигнала стартера. Обошлось без фальстарта.

Среди тысяч писем в основном были поздравления, но кто-то просил прислать кроссовки. С адресом разбирались не все, в одном послании было написано так: Москва, Владимиру Сальникову, и странно, но оно дошло. Когда начался следующий сезон, сложно было найти мотивацию продолжать работать, но когда после первых тренировок почувствовал, будто меня переехал паровоз, дурные мысли улетучились, начал подготовку к Лос-Анджелесу. Но это уже другая история.

Записал Дмитрий Волков